Место то же.
Дуб.
И — да.
Плита всё ещё там.
Я подошла ближе.
Но что-то изменилось.
Надгробие было пустым.
Фотография исчезла.
Имя — стёрто.
Дата — сглажена дождём, как будто её и не было.
Я стояла и смотрела, а внутри — не страх, а… благодарность.
Возможно, это был знак. Предупреждение. Подарок сверху. Или я сама как-то это создала, чтобы очнуться.
И тут я заметила старушку. Она сидела на лавочке, неподалёку, укутанная в платок. Смотрела на меня.
— Ты нашла свою жизнь? — вдруг сказала она. Голос — мягкий, будто знала.
— Простите?..
— Не бойся. Мне тоже когда-то показали мою могилу. Это не проклятие. Это шанс. Не все его используют.
— Вы… вы думаете, это правда было?
— А ты чувствуешь, что это неправда?
Я не знала, что ответить. Только кивнула.
— Живи. Не жди, пока будет поздно, — сказала она и ушла.
Медленно. Спокойно. Как будто всё в порядке.
Я ещё долго стояла там. Потом пошла домой пешком, под моросящим дождём.
В голове — одно:
Я не хочу терять ни дня.
Ни момент с близкими.
Ни возможность сказать: «Прости», «Люблю», «Я с тобой».
Жизнь — не расписание. Не дедлайны. Не гонка.
Жизнь — это вот. Сейчас.
Я вернулась домой, сняла туфли, заварила чай и написала первое письмо — себе.
Настоящей.
Живой.
Прошло три месяца.
Я стала другой — не по паспорту, не по внешности. А по взгляду, по дыханию.
Я начала жить.
Впервые за долгое время взяла отпуск — просто так. Не потому что «сгорят дни», а потому что хотела быть у моря.
Смотрела на волны, держала телефон в самолётном режиме. И смеялась. Настояще.
Позволила себе быть… живой.
Я уволилась с работы, которая убивала медленно — в галстуке, с кофе в зубах, с паникой в груди.
И открыла маленькую мастерскую. То, о чём мечтала десять лет.
Я делаю вещи руками — деревянные шкатулки, светильники, рамки для фотографий.
Ко мне приходят люди. Пьют чай. Рассказывают о себе.
И говорят: «У вас тут как-то… по-настоящему».
А я улыбаюсь.
Я снова часто вижусь с мамой.
Мы вместе готовим пироги. Я слушаю её, смотрю на морщинки у глаз и думаю: Господи, как я могла так спешить мимо неё…
С папой мы однажды просто сидели во дворе, молча. Он положил руку мне на плечо и сказал:
— Спасибо, что ты вернулась.
Я не умерла в тот день.
Я родилась.
И каждый день теперь — не страх «не успеть», а радость «успела».
Обнять.
Позвонить.
Побыть.
А фотография на плите…
Может, она исчезла потому, что своё дело сделала.
Показала, где я могла бы остаться — холодной, каменной, безликой.
Но я выбрала тепло.
Выбрала жизнь.
Теперь я иногда прохожу мимо того дуба.
Иногда вижу, как кто-то сидит там — растерянный, потерянный.
И я оставляю им под лавкой маленькую записку:
«Ты ещё здесь. Значит, всё возможно. Не бойся начать сначала».
