Мама болела с ноября. Ира поначалу звонила папе, просила перевести денег, потом перестала. Он не отказывался, говорил:
-Завтра переведу.
-После зарплаты переведу.
-Вот в субботу решу дела и…
Папа ушёл, когда Ире было девять. Он работал вахтовиком и там завёл вторую семью. Мама узнала, плакала, они ругались долго, а потом папа собрал вещи и уехал. И без него было нормально, даже учитывая, что денег вечно не хватало. Зато мама не нервничала и не плакала, как раньше. Ира привыкла расти без отца, который звонил только на день рождения, а алименты переводил всё реже. Но когда мама заболела, обращаться больше было не к кому.
Ира устроилась на работу: после школы мыла посуду в ресторане и разносила газеты. Ещё в сентябре они с мамой выбирали вуз для поступления, а теперь Ира присматривалась к работе официанткой и даже в колледж не планировала идти.
-Михайлова, с твоими мозгами стыдно такие оценки получать! – ругалась классная руководительница. – Ты о чём думаешь, вообще?
Ира про маму никому не говорила. А что говорить, пожалели чтобы? Этого Ира не хотела. Поэтому пожимала плечами и училась как придётся.
На лечение нужны были деньги. Много денег. Марина Васильевна, лечащий врач, дала контакты платной клиники, где маме могли помочь. Ира копила деньги и мечтала, что мама поправится, и тогда Ира сможет поступать в медицинский. Станет врачом, самым лучшим, и всех будет лечить бесплатно.
В тот день в школу она не пошла: знакомая из ресторана предложила подработку, листовки в торговом центре раздавать. Ира согласилась, всё лучше, чем совсем ничего. Костюм был дурацкий, спина потела и чесалась, но Ира выдавливала из себя улыбку, когда раздавала купоны посетителям.
-Михайлова, ты, что ли?
Перед Ирой стояла смутно знакомая девушка. Узнать её никак не получалось.
-Это же я, Олеся! – засмеялась девушка.
И тут Ира вспомнила. Вспомнила и покраснела: Олесю она, вместе с другими одноклассницами, травила всю среднюю школу. После одного особо неприятного случая с унитазом мама Олеси перевела дочь в другую школу. Ну, что же, теперь Олеся может поиздеваться в ответ над Ирой: судя по модным шмоткам и сияющему лицу, она давно перестала быть изгоем. А Ира стоит в дурацком костюме белочки с немытой головой и в стоптанных кроссовках.
-Привет, – сказала Ира. – Хорошо выглядишь.
-Спасибо! А смотрю – ты или не ты? Решила подойти. Смотрю – ты.
-Угу.
-А ты чего не в школе? Ты же отличницей была. Я думала, ты до одиннадцатого останешься.
-Я и осталась. Только я теперь не отличница. Не до этого мне.
Олеся стояла рядом и никуда не уходила. Ира злилась – и что ей надо?
-У тебя всё в порядке? – спросила Олеся. – Ты извини, что спрашиваю. Но выглядишь ты не очень.
Можно было проигнорировать её. Или сказать что-то грубое. Но Ира вспоминала ту, другую Олесю, которую они все дружно обижали, и снова стало стыдно. Теперь она на своей шкуре знала, что значит быть изгоем.
-Мама болеет, – честно ответила Ира. – Не хочу об этом, ладно?
-Ладно, – кивнула Олеся. – Слушай, а ты до скольки листовки будешь раздать?
-До трёх.
-Не хочешь ко мне зайти? Поболтаем. Расскажешь, как там у вас дела.
Видимо, Олесе не терпелось похвастаться своей новой жизнью. И чтобы Ира потом рассказала одноклассницам про неё. Ладно, что, ей несложно.
-Давай…
Раньше Олеся была молчаливой, слова из неё не вытянуть. А тут болтала без остановки. Оказалось, что старшие классы она окончила экстерном, поступила в вуз на дизайн, жила в шикарном доме в центре, там даже охрана и консьержка, как в кино – Ира только успевала удивляться.
-Представляешь, мама вышла замуж за богатея, кто бы мог подумать! Прям как в сказке про Золушку, ну. У нас даже кухарка есть, хотя мама всё равно сама любит готовить. Ты не бойся, дома сейчас никого нет: они повезли Семёна на реабилитацию. Семён – это теперь типа мой брат, хотя он мне и не брат вовсе. Ну, в смысле это сын отчима. Ты проходи, не стесняйся.
Было видно, что Олеся хвастается, хочет показать, какая она теперь успешная. И Ира ей подыгрывала: восхищалась, ахала, хвалила. Ни словом не упоминала прошлое, зачем?
-Я сейчас кофе нам сварю и сделаю бутеров вкуснющих! Ты пока осмотрись – тут вот библиотека у нас, ты же вроде любила читать?
Олеся ушла на кухню, Ира смотрела на ряды книг, трогала корешки пальцами. Одна привлекала её внимание: новая книжка Глуховского, она как раз хотела её прочитать, но купить не могла, денег жалко было. Они с мамой обе его книги уважали и всегда ждали новую.
Ира достала книгу с полки, та раскрылась посередине. Вместо закладки лежал подарочный конверт для денег. Ира с любопытством в него заглянула и обмерла: там было несколько пятитысячных банкнот.
Что на неё нашло, Ира не знала. Она захлопнула книжку и затолкала её к себе в рюкзак. И как раз вовремя: Олеся вошла с подносом, на котором стояли две кофейные чашки и тарелка с аппетитными бутербродами.
Они поели, после чего Олеся спросила:
-А что всё-таки с твоей мамой?
Ира не хотела рассказывать. Но она так давно ни с кем не говорила. И выдала всё как есть. Даже расплакалась.
-Ну, ты что? – поразилась Олеся. – Зачем же ты так, одна совсем? Нужно делиться, добрых людей много, помогут. У Семёна тоже что-то с неврологией, давай я спрошу у мамы? Оставь свой номер, я позвоню.
Рюкзак казался Ире ужасно тяжёлым. По дороге домой она несколько раз порывалась вернуться, чтобы отдать Олесе книгу. Но что она скажет? Решила взять почитать без проса? Нет, так не пойдёт. Надо напроситься в гости и подкинуть как-нибудь книгу обратно… Но деньги – этих денег как раз хватит на ту платную клинику. Может, взять их? Раз у них деньги в книжках лежат, вряд ли они в них нуждаются. Может, вообще не заметят.
Книжку Ира спрятала под матрас, но ночью не могла уснуть, всё казалось, что она выпирает, давит на ноги. Переложила в тумбочку, но спала всё равно плохо.
Олеся позвонила на следующий день и пригласила в кафе вечером. Сказала, что будет с мамой. Ира попробовала намекнуть, что, может, она сама к ним зайдёт, чтобы никого не напрягать, но Олеся сказала, что у отчима гости.
Маму Олеси Ира побаивалась – та не могла не помнить, что Ира была одной из тех, кто обижал её дочь, пусть и не зачинщицей, но всё же… Но та встретила её ласково, расспросила про маму и сказала, что договорится о приёме.
-О деньгах можешь не беспокоиться, – велела она. – Муж всё равно перечисляет каждый месяц на благотворительность, нам будет приятно тебе помочь.
Ире было неловко. Но когда речь шла о маме… Оставалась ещё эта дурацкая книга. И зачем она только её взяла! Ничего, найдёт возможность вернуть. Обязательно найдёт.
