— Не умеешь ты, Софья, создавать уют, — Алевтина Петровна разглядывала комнату невестки критическим взглядом. — В доме как в гостинице какой-то. Ни занавесочек красивых, ни подушечек диванных, ни вазочек на полочках.
Софья закатила глаза, мысленно считая до десяти. Каждое воскресенье одно и то же. Словно по часам, ровно в два пополудни, свекровь начинала свою любимую песню о недостатках невестки.
— Алевтина Петровна, мы с Димой оба против захламления пространства, — Софья поправила свои каштановые волосы, собранные в строгий пучок. — Если бы Диме нужен был другой интерьер, он бы давно об этом сказал.
— Другой интерьер! — всплеснула руками свекровь. — Какие умные слова! Простого уюта нет! Женщина должна создавать гнездышко, а не… эту казенную обстановку!
Димка, муж Софьи, предпочитал в такие моменты внезапно увлекаться починкой чего-нибудь в дальней комнате. Трус, каких поискать.
— Мужчина может и сам обустроить дом, если его что-то не устраивает, — Софья скрестила руки на груди. — А я, Алевтина Петровна, не люблю весь этот… декоративный мусор.
Свекровь поджала губы так сильно, что они превратились в тонкую линию.
— Мусор, значит? А у нормальных людей это называется красотой!
Софья глубоко вздохнула. В свои тридцать лет она добилась многого: высокооплачиваемая должность в крупной компании, пятидневка без переработок, собственная квартира в хорошем районе, машина. Родители подарили ей эту недвижимость и автомобиль после окончания университета, чем очень гордились. Но именно успешность Софьи стала главным раздражителем для свекрови.
— Я не говорила, что это мусор у всех, — Софья старалась держать тон ровным. — Я говорю про свой дом и свои предпочтения.
— А все потому что твои родители все за тебя решили! — Алевтина Петровна перешла в наступление. — Квартиру тебе купили, машину тебе купили! А вот мой Колечка с женой сами всего добиваются!
Вот оно. Коля — младший сын Алевтины Петровны. Женился полгода назад на тихой Наташе, живут вместе со свекровью в двухкомнатной квартире. Наташа уже ждет ребенка и, по словам свекрови, является образцом идеальной невестки.
— Наташенька вон как старается! — продолжала Алевтина Петровна. — И дома убирает, и готовит на всех, и работает. И беременная! А ты что? Только о себе думаешь!
— Алевтина Петровна, а вам не кажется, что мы с Димой уже взрослые люди? — Софья отошла к окну, чтобы хоть немного дистанцироваться от свекрови. — Нам тридцать лет, мы сами решаем, как жить.
— А я смотрю, Димка-то у тебя под каблуком! — Алевтина Петровна поднялась с кресла. — Мой сын раньше не таким был! Хорошо, что хоть младшенький правильную жену выбрал!
Лицо Софьи дрогнуло. Прозрачный намек на то, что она для Димы — неправильный выбор.
— Ах да, — свекровь остановилась в дверях, положив руку на дверной косяк. — Моя квартира совсем маленькая. Тесновато стало, когда Коля с Наташей приехали. А скоро еще и малыш родится!
Софья промолчала, уже зная, к чему клонит свекровь.
— Хорошая невестка, — Алевтина Петровна повысила голос, — позвала бы мать мужа к себе жить, видя в каких условиях та находится!
Софья резко обернулась, встретившись взглядом со свекровью. В комнате повисла напряженная тишина. Даже звуки с улицы, казалось, стихли.
— Алевтина Петровна, — голос Софьи звучал спокойно, но твердо. — Если вы что-то хотите, нужно просто попросить, а не намекать. Наглость — это не лучший способ добиться желаемого.
Свекровь раскрыла рот от удивления.
— Ты мне дерзишь? Я мать твоего мужа!
— Я говорю нормально, — Софья скрестила руки на груди. — Просто прямо. Если вы хотите к нам переехать — спросите напрямую. Но решать все равно буду я и Дима. Это наш дом.
Алевтина Петровна побагровела и схватилась за сердце.
— Вот значит как… Понятно. Тебе плевать на мать мужа! На то, что мы втроем в тесноте ютимся, а скоро еще малыш появится!
— Мам, ты чего кричишь? — в комнату заглянул Дима, вытирая руки тряпкой.
