— Папа, если бы ты был за рулём, ничего этого не случилось бы. Ты же знал, что мама плохо водит. Зачем позволил ей сесть за руль?
Он мог бы объяснить, что Лиза была упрямой и никогда не слушала его, но Катя и так знала характер матери. Дочь не искала оправданий, она просто замкнулась в себе. После этих слов она перестала говорить вообще, как будто лишившись голоса.
Врачи разводили руками: это психологическая травма. Она сама решила замолчать.
Но это было ещё не самое страшное. Лиза погибла на месте, а Катя получила серьёзные травмы. Операция спасла её жизнь, но теперь дочь не могла ходить. Медики снова разводили руками: всё дело в психологии. Мозг отказывается управлять телом. Это стресс, самовнушение.
Василий испробовал всё возможное: врачей, методики, лечение за границей. Но Катя не хотела бороться. Она просто отказалась жить полноценной жизнью.
Идея найти особую сиделку пришла к нему случайно. В агентстве по подбору персонала он встретил женщину, которая рассказала о своей соседке. У неё есть дочь, Нина — тихая, честная двадцатилетняя девушка, которая недавно потеряла способность говорить, но зато прекрасно общается жестами. Ей нужна работа.
— Возможно, именно такой человек сможет помочь Кате, — подумал Василий.
Нина действительно показалась ему подходящей кандидатурой. Её мягкость и доброта чувствовались сразу. Они договорились о встрече.
Когда раздался звонок в дверь, Василий встрепенулся.
— Здравствуйте, Нина, проходите. Я вам всё покажу, а потом познакомлю с Катей.
Девушка вошла, держа сумку с вещами. Катюша открыла глаза, когда отец представил её новой гостье.
— Дочка, это Нина. Мне нужно уехать на несколько дней. У меня важные дела, и на этот раз я не могу остаться. Нина будет помогать тебе во всём.
Катя перевела взгляд с отца на Нину, затем снова опустила глаза. Её лицо оставалось бесстрастным, но Василий заметил легкое движение уголков губ, будто она пыталась что-то сказать. Однако слова застряли где-то внутри.
Взгляд Кати на мгновение прояснился, словно она хотела что-то сказать, но тут же погас, и она отвернулась, закрыв глаза. Василий вздохнул, понимая, что дочь снова ушла в себя. Он вместе с Ниной вышел из комнаты, а девушка успокоила его запиской: «Не переживайте, всё будет хорошо.»
Он достал телефон.
— Нина, пишите мне SMS о том, как у вас идут дела. Вот мой номер, а также номер нашего врача — на всякий случай.
Девушка кивнула, принимая информацию. Василий подхватил свою сумку и заглянул к дочери напоследок:
— Катюша, я уезжаю.
Никакой реакции. Он ещё раз глубоко вздохнул, покинул дом и закрыл за собой дверь.
Катя открыла глаза едва ли не сразу после того, как услышала хлопок входной двери. В её комнате стояла Нина, доставшая блокнотик. Она быстро что-то написала и протянула записку: «Что ты хочешь на ужин?»
Катя демонстративно отвернулась. Но уже через полчаса по комнате разлился знакомый, почти забытый аромат — тот самый, что напоминал детство. Она инстинктивно втянула носом воздух, стараясь понять, что именно готовится. И тут в дверях появилась Нина, держа блюдо с блинчиками с капустой, аккуратно свернутыми конвертиками — точно такими, как делала её мама.
Нина поставила блюдо на прикроватный столик и написала ещё одну записку. Катя не собиралась читать, но запах был таким аппетитным, что её внимание привлек текст: «Тебе молока или чая?»
Она растерялась. С одной стороны, логично выбрать чай, но в памяти всплыли моменты детства, когда она всегда ела такие блины с подслащённым молоком. Катя вздохнула, взяла карандаш и написала: «Молоко».
Нина продолжала общение: «Я люблю со сладким, а ты?»
Катя невольно улыбнулась и кивнула. Девушка, видимо чувствуя успех, уселась рядом на кровать и написала ещё одну записку: «Ты не против, если я включу телевизор? Очень тихо. Я не люблю тишину.»
Катя равнодушно пожала плечами. Сама она давно не включала ни телевизор, ни радио, предпочитая проводить время в одиночестве. Однако Нина включила мультики. На экране кот и мышка затеяли очередную комичную историю, и Катя, хотя и пыталась сопротивляться, начала улыбаться всё чаще. Когда она заметила, что блюдо с блинами опустело, а её щёки болели от постоянной улыбки, то осознала, что девушка внимательно наблюдает за ней.
Нина тут же достала блокнот: «Ты же можешь говорить, да? А почему тогда молчишь? Я это поняла, потому что ты смеялась.»
Катя задумалась. Что терять? Нина казалась доброжелательной и явно не спешила спешить с отчётами для отца.
— Могу, — хрипло произнесла она, — но не хочу и не буду.
Нина понимающе кивнула и написала: «Я очень завидую. Если бы я могла что-то сказать, кажется, никогда бы не замолкала.»
Катя, удивлённая такой откровенностью, спросила:
— А ты всегда была немой?
Нина покачала головой: «Нет. В детстве меня напугала большая собака, и с тех пор я перестала говорить.»
— Хотя, если честно, я ничего не помню. Это бабушка мне рассказала позже.
Катя удивлённо уставилась на Нину.
— Но ведь это можно вылечить? — спросила она.
Девушка кивнула, доставая блокнот:
«Конечно, но специалисты сказали, что лечение стоит дорого, да и времени прошло слишком много. Теперь это часть меня.»
Она встала.
«Пойду уберусь и помою посуду после завтрака. Кстати, хочу испечь вареники. Это немного неправильно для обеда, но так вкусно!»
Катя согласно кивнула. Когда Нина вышла из комнаты, она достала из-под подушки телефон. Обычно она практически не пользовалась им, лишь иногда ночами тайком заходила в соцсети, чтобы узнать, как живут друзья. Они не забыли её: пытались прийти в гости, звонили, отправляли сообщения, но Катя сама отгородилась от всего мира. Их жизнь продолжалась, а она осталась словно растением.
Сейчас она провела часы, изучая информацию о методах лечения немоты. Уснула с телефоном в руках, а проснулась от скрипа двери. Нина стояла рядом, явно смущённая.
«Прости, не видела, что ты спишь,» — написала она.
Катя улыбнулась.
— Да ладно, я так выспалась, что хватит на год вперёд!
Нина снова устроилась рядом и вопросительно посмотрела на неё, достав блокнот.
«Теперь будешь разговаривать?»
Катя покачала головой.
— Только когда отец不在 дома. Он во всём виноват. Если бы он был за рулём, мама была бы жива, и всё сложилось бы иначе.
«Как это произошло?» — поинтересовалась Нина.
— Мама вела машину. Папа позволил ей, хотя знал, что она плохо водит.
«А почему она вообще села за руль?» — продолжала допытываться девушка.
Катя осеклась. Взгляд Нины был таким искренне недоумевающим, что она замолчала.
«Может быть, мама попросилась?» — добавила Нина.
— Сама, но он должен был…
Катя не договорила. Нина понимающе кивнула, написала «Пойду готовить» и вышла. А Катя осталась с ощущением, что не успела объяснить что-то важное. Но в чём именно она нуждалась в оправдании?
—
Василий тревожно следил за ситуацией. Нина регулярно присылала ему сообщения, подробно описывая, как Катя питается и отдыхает, но его сердце всё равно не находило покоя. Закончив дела раньше запланированного, он решил вернуться домой ночью, хотя сообщил, что приедет только вечером следующего дня. Дочери он тоже написал несколько сообщений, но они остались без ответа.
Всю дорогу он размышлял о жизни и смерти, о том, что случилось с их семьёй. Подумал о Лизе — как сильно он скучал по ней! Но нужно было двигаться дальше ради Кати. Ради того, чтобы она начала говорить, двигаться и жить полноценной жизнью.
Он подъехал к дому около девяти утра. Прежде чем войти, задержался в машине. Сегодня он обязательно скажет дочери всё, что давно копилось внутри.
А в это время в доме Нина и Катя весело смеялись над комедийным фильмом. Катя, забыв о своей прежней замкнутости, смеялась звонко и заразительно. Её голос уже не был хриплым, как в первый день. Они уничтожали огромные бутерброды, запивая их чаем.
Катя, сделав глоток из кружки, повернулась к Нине и сказала:
— Нин, я даже представить не могу, как теперь буду молчать, — задумчиво произнесла Катя.
Нина быстро написала в блокноте: «Зачем молчать? Скажи отцу всё, что думаешь. Поделись тем, что тебя беспокоит. Он твой папа и очень тебя любит.»
Катя помрачнела.
— Я понимаю, что папа не смог бы переубедить маму, но если бы попытался…
Нина покачала головой: «Ты причиняешь боль и ему, и себе. Может быть, ты права. Твой отец придёт вечером?»
Катя кивнула, вздохнула и снова уставилась на экран. Но через несколько минут они уже смеялись вместе над комедийными моментами фильма.
—
Василий тихонько вошёл в дом. Он опасался разбудить спящих, но из прихожей доносились звуки телевизора. Мужчина поморщился — он просил Нину смотреть телепередачи только в своей комнате и негромко, чтобы не беспокоить Катю. Однако сейчас громкий звук раздавался именно из комнаты дочери.
«Что здесь происходит?» — подумал он, решительно направляясь к двери. Но на полпути замер, услышав знакомый смех. Сердце екнуло. Не может быть…
Он прислонился к стене, зажмурился, будто пытаясь убедиться в реальности происходящего. Это действительно был смех Кати — светлый, живой, такой долгожданный. Василий стоял, не решаясь войти. Ему хотелось обнять дочь, но он боялся, что она снова замкнётся в себе. Эта перемена казалась чудом, но как к ней подступиться?
Осторожно постучав, он приоткрыл дверь и встретился взглядом с Катей.
— Можно?
Девушка некоторое время молча смотрела на него, а затем кивнула:
— Входи, папа.
Нина тут же выскользнула из комнаты, оставив их наедине. Василий опустился на колени рядом с кроватью, слёзы текли по его щекам.
— Катенька…
Он осторожно обнял дочь. Сначала она напряглась, но потом тоже обхватила его руками и прошептала:
— Папочка, прости меня.
— Что ты говоришь? — Василий ласково погладил её по щеке. — Это я должен просить прощения за всё: за маму, за то, что случилось с тобой…
Катя всхлипнула.
— Маму было невозможно переубедить. Она всегда была такой…
Мужчина крепче прижал её к себе.
— Мы справимся, Катюша. Обещаю, мы обязательно справимся.
Дочь согласилась вернуться в больницу для продолжения лечения, но с одним условием.
— Пап, мне нужно кое-что попросить. Помоги Нине. Найди специалиста, который сможет ей помочь, и оплати лечение. У них с деньгами туго, а она так хочет снова заговорить.
Василий улыбнулся.
— Конечно, найду такого доктора. Чего бы это ни стоило.
—
Прошло три года. За это время многое изменилось. Катя полностью восстановилась после травм и могла ходить самостоятельно, хотя походка ещё напоминала робота — результат множественных операций. А Нина, получив помощь, начала медленно возвращаться к речи. Теперь она не умолкала ни на минуту.
— Катя! Катя!
Сидевшая у окна девушка фыркнула:
— Ты что орешь? Могла бы просто зайти!
Нина радостно рассмеялась:
— Зачем входить, если можно позвать?
Катя качнула головой. Действительно, теперь она привыкла к постоянному потоку слов подруги. Рассказы о соседях, о птичках, о ветре в листве — всё это стало фоном их жизни. И знаете что? Оказалось, что этот «подстрёкивающий» голос Нины стал важной частью процесса выздоровления Кати. Он помогал ей двигаться дальше, несмотря на трудности.
И хотя иногда Катя шутила, что готова заткнуть уши, она знала: без Нины её жизнь была бы совсем другой.
