— А ты чего поддакиваешь, страх потеряла? — голос Антона Павловича гремел, словно гром.
Он ходил взад-вперед по гостиной, меряя шагами небольшой ковёр. Валерия Львовна сидела в кресле у окна, опустив глаза. Она знала, что любой её ответ только усугубит ситуацию, но молчать тоже не могла.
— Антон, ну почему ты всегда так грубо? — попыталась она начать, но была прервана.
— Грубо? Да ты себя-то послушай! Вместо того, чтобы её воспитывать, не позволяя хамски себя вести, ты сидишь молча или, хуже того, поддакиваешь! — Антон Павлович остановился прямо перед ней, сверля её взглядом.
Валерия Львовна вздохнула, пытаясь подобрать слова. Она не хотела снова впадать в ту же старую рутину, где её мнение не стоило ни гроша. Но как объяснить мужу, что времена изменились, и она не может постоянно идти на поводу?
— Алина молодая, ей сложно сразу привыкнуть к нашему укладу, — начала она осторожно.
— Молодая? — Антон Павлович ухмыльнулся. — Да ей не привыкать надо, а уважать старших учиться! Ты же помнишь, как ты сама вела себя в её возрасте? Никогда бы себе такого не позволила!
Валерия Львовна вспомнила те времена. Она действительно никогда бы не осмелилась перечить Антону. Но сейчас, глядя на Алину, она видела в ней не просто невестку, а молодую женщину, которая стремится к уважению и пониманию.
— Может, нам стоит попробовать понять её, вместо того чтобы сразу осуждать? — произнесла она, понимая, что снова идёт против течения.
Антон Павлович замер, его лицо побагровело от злости.
