– Анна Петровна, правда ли, что у вас с Иваном нет своих детей? – прищурилась Галина, соседка, перегнувшись через забор.
– Бог не дал, – тихо ответила я, крепче сжимая пустое ведро в руках. Я всегда ненавидела такие разговоры. Каждый раз, когда кто-то из односельчан заводил тему о детях, во мне всё сжималось, словно меня выкручивали, как мокрое полотенце. В нашей деревне Михайловке разговоры крутились вокруг двух вещей: детей и урожая. А урожай в этом году удался на славу, вот только с детьми…
По вечерам я часто сидела на крыльце нашего старого дома, глядя на закат, и думала о муже. Иван уже полтора года работал на вахте в тайге, рубил лес, чтобы мы могли позволить себе больше, чем просто картошку с огорода. Когда он уезжал, я целовала его колючие щеки и шептала: «Возвращайся скорее». А он улыбался своей кривой улыбкой и отвечал: «Обязательно, Анютка. Глазом моргнуть не успеешь».
