Я сидела на кухне и доедала свой нехитрый ужин, когда в дверях появилась сама Татьяна Петровна в домашнем халате и тапочках:
— Наденька, поговорим?
— Давайте, Татьяна Петровна, я как раз хотела с вами обсудить эту ситуацию, — ответила я сдержанно, хотя внутренне напряглась.
Она села напротив, аккуратно сложив руки.
— Так что ты решила насчёт квартиры? Ведь это же ради семьи. Серёжка наш переживает, что вы сами не потянете ипотеку. А тут твоя готовая жилплощадь, продать — и будет хороший первоначальный взнос.
Я молча смотрела на свою свекровь. Её наигранная ласковость давно не производила на меня впечатления, потому что я знала, чего она добивается.
— Татьяна Петровна, скажите честно: вы хотите, чтобы всё было оформлено на Серёжу или на вас? — спросила я без обиняков.
Она сделала недовольное лицо, но тут же сменила тон на более мягкий:
— Ну что ты такое говоришь? Какая разница на кого, главное, чтобы вы вместе жили счастливо. А тут… ну разве это правильно — держаться за старую однушку?
Я сделала глубокий вдох.
— С чего вдруг я буду добрачную квартиру продавать, да ещё и деньгами с вами делиться? — тихо, но отчётливо произнесла я.
Татьяна Петровна вскинула брови:
— Это что за тон? Я тебе добра желаю, а ты мне высказываешь такое?
Я кивнула.
— Я тоже добра вам желаю, однако вы ставите меня перед выбором: либо я распродаю свою собственность и рискую остаться без личных гарантий, либо меня вы начинаете упрекать в эгоизме.
Тут на кухню вошёл Серёжа:
— Мам, Надя, давайте без криков. И вообще, я прошу вас как-то по-семейному всё решать…
— А я как? Я нормально, — Татьяна Петровна скрестила руки на груди. — Просто объясняю ей, что для семьи это важный шаг.
Серёжа устало опёрся на дверной косяк.
— Надь, ну мы же вместе живём. Неужели не понимаешь, что нужен простор, тем более ты сама жаловалась, что мало места?
— Серёж, жаловалась — да, но разница в том, что расширяться за мой счёт и оформлять потом жильё на кого-то другого я не хочу.
Свекровь откинулась на спинку стула:
— Так напиши доли на себя и на Серёжу, если боязно, что денег лишишься. Разве мы тебя обидим?
Она произнесла последнее очень негромко, но прозвучало это как угроза, завуалированная под предложение. Мне стало неприятно.
— Давайте не будем сейчас переводить это в юридические вопросы, — холодно сказала я. — Я ещё ничего не решила, всё надо обдумать.
На следующий день заехала к родителям: нужна была поддержка. Мама, Зинаида Михайловна, поила меня чаем с печеньем у себя на кухне.
— Дочка, чего же ты так переживаешь? Ты пойми, у них может быть своя правда, но ты-то имеешь право тоже диктовать условия.
— Мам, ну я же жена… — начала оправдываться я.
— Конечно, жена, но ты не должна из-за этого становиться безвольной.
Тут подошёл папа, Владимир Алексеевич.
— Надюша, ты у нас девочка крепкая. Скажи им твёрдо «нет». Квартира — твоя, до брака куплена. У тебя и законное, и моральное право на неё.
— Да я и сама это понимаю, но они давят, особенно Татьяна Петровна. Я иногда чувствую себя неблагодарной: вроде свекровь и помогала советами, и вообще, семья ведь…
— Пусть хоть трижды семья, а твоё — это твоё, — отрезал папа. — А Сереже скажи как есть, если нормальный человек, то поймёт.
Вернувшись домой, я обнаружила, что в гостиной уже собрались свёкор, Павел Викторович, сама Татьяна Петровна и Сергей. Они явно ждали меня. Я сняла пальто и заметила их напряжённые лица.
— Надя, у нас к тебе серьёзный разговор, — начал свёкор, откашлявшись.
— Слушаю вас, Павел Викторович, — ответила я, усевшись в кресло.
Он посмотрел на Татьяну Петровну, она на него, и потом всё-таки свёкор заговорил:
— Ты уж извини, но так получается, что расширяться нужно. Ипотека нынче дорогая, молодёжи трудно. А у тебя, считай, готовый капитал лежит.
— Вы предлагаете мне отдать свои деньги? — уточнила я спокойно.
— Не просто отдать, а вложить в общее дело, — подключилась свекровь. — Потом же всё будет ваше совместное.
Я оглянулась на мужа.
— Серёж, может, ты скажешь что-нибудь?
Он устало провёл рукой по волосам:
— Да, Надь, я хочу, чтобы мы жили вместе: я, ты и в будущем дети. Родители просто пытаются помочь нам.
— Родители хотят, чтобы я избавилась от единственного личного актива, который есть у меня, и при этом рассчитывают, что я им что-то буду должна, — отозвалась я.
— Ну что ты несёшь? — Татьяна Петровна недовольно цокнула языком. — Мы же не враги тебе.
Я наклонилась вперёд:
— Допустим, я продаю квартиру. Допустим, мы покупаем большую. А если что-то пойдёт не так? Ну мало ли, отношения не сложатся или ещё что? Кому она достанется, эта большая квартира?
Серёжа нервно мял край рубашки, а Павел Викторович нахмурился:
— Если у вас в семье такие сомнения, то о чём тогда говорить?
— Вот именно, — кивнула я. — Раз у нас уже пошли взаимные претензии, я не вижу смысла торопиться.
К моему удивлению, муж внезапно встал:
— Всё, хватит, мама, папа, я не могу вот так давить на Надю. Это её квартира. Да, мне очень хочется новую, просторную, но если она не хочет продавать, то я буду искать другие варианты. Буду думать, как заработать на первоначальный взнос, а не заставлять жену расставаться со своим жильём.
— Ну что ж, дело ваше, — начал он. — Но ведь мы хотели как лучше…
— А получается, что вы меня упрекаете в том, что я не хочу расставаться с собственностью, — я поднялась с кресла. — Я готова помогать семье, только не ценой своего будущего.
Татьяна Петровна, видно, уже хотела возразить, но Серёжа мягко тронул её за локоть:
— Мам, пап, давайте не будем сейчас продолжать. Я разберусь сам.
Они ещё немного посидели, потом свёкор, поднимаясь, проворчал что-то неразборчивое, и оба направились к выходу. Я почувствовала облегчение, хотя сердце стучало, как после бега.
Когда мы остались вдвоём, Серёжа отвёл глаза.
— Надь, извини, что не поддержал тебя сразу. Я просто запутался. С одной стороны, родители настояли на этом разговоре, с другой, я не хочу с тобой ссориться.
Я вздохнула.
— Главное, что ты понял: мою квартиру я не продам. А если мы будем покупать что-то новое, то только с соблюдением моих интересов.
Муж тихо кивнул.
— Я всё понял. Давай найдём другое решение. И прости, что втянул тебя в этот весь скандал…
Я посмотрела ему в глаза и почувствовала, как у меня внутри проходит напряжение. Пусть это было непросто, но я настояла на своём. Свекровь получила чёткий отказ и точно поняла, что просто так меня не подомнёт. А Серёжа, надеюсь, действительно сделал выводы: в семье надо уважать границы друг друга.
