Саша натянул одеяло на голову, так крепко, что оно стало похоже на кокон. Уши тоже заткнул ладошками — бесполезно, конечно, потому что папин голос пробивался сквозь все барьеры. Ругались опять. Мама вскрикнула, а потом послышалось глухое:
— За дело получила.
Эти слова Сашка ненавидел больше всего. Они как молоток били по его голове. Папа всегда так говорил, будто это оправдание.
Лучшее время в Сашкиной жизни — это когда папа был на работе. В такие дни можно было шуметь, играть в машинки, строить башни из кубиков. И главное — мама в эти дни была совсем другая. Смеялась, придумывала сказки, кормила оладушками.
Но стоило послышаться звуку открывающейся двери — и все. Сашка замирал. А мама сразу становилась тише, как будто сдувалась.
Отец, бывало, и ремнем махал. Однажды за вазу. Мама потом долго шептала: «Ну что ты, он же не хотел… просто устал…» А Сашка не верил. Какой усталый человек может взять ремень?
Мальчишка рос, словно мышь. Тихий, забитый, старался не мелькать под ногами. В садике ему было лучше — мама забирала его поздно, когда отец уже лежал и храпел так, что стены вибрировали.
