— Значит так, давай договоримся по-хорошему. Ты отдаешь мне половину квартиры, и мы расходимся мирно, — Стас положил руки на стол и наклонился вперед.
— Половину бабушкиной квартиры? — Анита подняла брови. — Ты серьезно? За тринадцать лет брака я много странного от тебя слышала, но это… Это просто нечто.
— Совместно нажитое имущество делится пополам, — он произнес это таким тоном, будто объяснял прописную истину, и повторил: — Ты отдашь мне половину квартиры, и разойдемся мирно.
— Стас, ты сам себя слышишь? Какое совместно нажитое? Эта квартира досталась мне от бабушки еще до нашей встречи. Ты там даже не прописан!
— Я 13 лет вкладывался в ремонт этой квартиры, теперь там есть моя доля, — он начал загибать пальцы. — Помнишь, как мы меняли окна? А кухонный гарнитур?
— Подожди-подожди, — Анита подняла руку. — Окна мы меняли на мои деньги, я продала бабушкины украшения. А кухню нам подарили мои родители на новоселье. Что еще?
В комнате повисла тишина. Стас прошелся из угла в угол просторной гостиной, остановился у окна. Вид из бабушкиной «сталинки» открывался потрясающий — центральная площадь города, старинные здания с лепниной, сквер…
— Ладно, — наконец произнес он. — Тогда поговорим о Маше.
— А при чем здесь Маша?
— При том, что она тоже имеет право на эту квартиру. И как отец я могу представлять ее интересы. Дочка будет жить со мной, значит, и квартира теперь моя.
Анита медленно поднялась со стула:
— То есть за двенадцать лет ты впервые вспомнил, что ты отец? Ни одного родительского собрания, ни одного похода к врачу, когда у нее был бронхит, ни одного дня рождения в прошлом году. Зато теперь ты готов представлять ее интересы? Теперь ты решил, что она будет жить с тобой?
— Я звоню Рите, — Стас достал телефон. — Пусть как юрист объяснит тебе твои права и обязанности.
Анита пожала плечами:
— Звони. Думаю, твоя сестра объяснит тебе, что ты не имеешь никаких прав на наследство, которое я получила до брака.
Через полчаса в квартире появилась Рита — высокая женщина в строгом костюме. Она сразу достала папку с документами.
— Стас, я просмотрела выписки из Росреестра. Квартира действительно принадлежала бабушке Аниты, а потом перешла по наследству. Никаких зацепок.
— Но я же все эти годы…
— Что «все эти годы»? — перебила Рита. — Проживание в квартире супруги не дает права собственности.
— А как же права ребенка? — Стас скрестил руки на груди.
— У Маши есть законный представитель — ее мать. И квартира не является совместно нажитым имуществом, — Рита захлопнула папку. — Могу составить иск, но это пустая трата времени и денег.
Стас резко встал:
— Значит, родная сестра против меня?
— Я не против тебя. Я за закон, — спокойно ответила Рита. — И советую тебе не усложнять развод необоснованными претензиями.
Когда Рита ушла, Стас долго молчал, глядя в окно. Потом повернулся к Аните:
— Хорошо, поступим иначе. Маша будет жить со мной.
— С чего вдруг?
— Я ее отец. Имею право видеться с дочерью.
— Видеться — да. Но она останется жить со мной.
— Это мы еще посмотрим, — Стас направился к выходу. — Ты даже не представляешь, на что я способен.
На следующий день Анита забирала Машу из школы. Дочь выглядела необычно оживленной.
— Представляешь, папа приходил сегодня! Принес мне новый чехол для телефона. Сказал, что скоро купит новый айфон.
— Вот как, — Анита постаралась скрыть удивление. — И часто он стал заходить в школу?
— Второй раз за неделю. А что такого? Он же мой папа.
Вечером позвонила классная руководительница:
— Анита Сергеевна, хотела с вами посоветоваться. Станислав Михайлович стал часто приходить в школу, интересуется успеваемостью Маши, общается с ней на переменах. Это нормально?
— Да, мы сейчас разводимся. Он имеет право видеться с дочерью.
— Понимаете, он расспрашивал про ваш график работы, узнавал, кто обычно забирает Машу. И еще он намекнул, что собирается оформить единоличную опеку.
У Аниты похолодели руки. Вот оно что. Раз не получилось отсудить квартиру, Стас решил действовать через дочь.
В выходные Маша собралась к отцу:
— Мам, можно я у папы переночую? Он снял такую классную квартиру! И его невеста Вера обещала научить меня готовить пасту карбонара.
— Невеста? — Анита не знала об этом. — Давно они вместе?
— Не знаю. Она классная! Работает в агентстве недвижимости. Говорит, что риелтор — это призвание.
Вечером Аните позвонила Рита:
— Нам надо встретиться. Есть важный разговор.
В кафе было немноголюдно. Рита выглядела встревоженной:
— Я случайно узнала кое-что. Вера действительно риелтор. И она уже ищет покупателя на твою квартиру.
— Но как? У нее нет никаких прав…
— А если Стас добьется опеки над Машей? Тогда сможет претендовать на часть квартиры как представитель несовершеннолетнего ребенка. Они с Верой все просчитали.
— И что мне делать?
— Для начала собрать доказательства. У меня есть план.
Через неделю Маша вернулась от отца в слезах:
— Мам, я больше к ним не поеду!
— Что случилось?
— Я случайно услышала, как они с Верой разговаривали. Она говорила, что уже нашла покупателя на нашу квартиру, и они переедут в другой город, как только все уладят с документами. А папа сказал, что я быстро привыкну к новой школе.
Анита обняла дочь:
— Теперь ты понимаешь, зачем он стал проявлять такую заботу?
— Прости, мам. Я была такой глупой! Думала, он правда соскучился.
Рита собрала совещание у себя в офисе. На столе лежала внушительная стопка документов.
— Вот что удалось выяснить, — она разложила бумаги веером. — Во-первых, Стас взял кредит на пять миллионов рублей. Во-вторых, я проверила — деньги обналичены и куда-то исчезли.
— Какой кредит? — удивилась Анита. — Первый раз слышу.
— Потому что он оформил его за месяц до вашего развода. И теперь банк требует возврата денег. А еще, — Рита достала распечатку электронной почты, — Вера уже разместила объявление о продаже вашей квартиры. Правда, пока без фотографий.
— Но как она могла?
— Предварительный договор. Она берет задаток с потенциальных покупателей, обещая, что квартира вот-вот освободится. Уже три человека внесли по сто тысяч.
