Нина Петровна замялась, не понимая, издеваются над ней или нет, ведь взгляд Тамары Андреевны был предельно честным.
Тамара Андреевна проснулась от громкого плача за стеной. На миг она замерла, но быстро поняла: это не дети, а соседка снова смотрит кино на максимальной громкости, хотя уже глубокая ночь. Вздохнув, она накрылась подушкой и мрачно подумала: «Надо было сразу уезжать отсюда».
Еще в день переезда, когда Тамара Андреевна разгружала вещи, дверь соседней квартиры распахнулась, и на пороге появилась женщина с недовольным выражением лица.
– Здравствуйте, я ваша новая соседка, – радушно поздоровалась Тамара Андреевна.
Соседка смерила её холодным взглядом и, не поздоровавшись, буркнула:
– Не курите тут, весь подъезд уже провоняли.
Смутившись от такого резкого начала, Тамара Андреевна нашла в себе силы улыбнуться:
– Я вообще не курю, а грузчикам не до того, как видите, они работают.
Но соседка не унималась:
– Тогда откуда тут вонь табака?
Нетерпение начало брать верх, и Тамара Андреевна сдержанно ответила:
– Не знаю, спросите у других.
– Хамка, – тихо, но отчетливо произнесла ей в спину женщина.
Тамара Андреевна решила не связываться, потому проигнорировала замечание. «Надо же, какая неприятная дама», – подумала она. – «И выглядит как старушка, в платке и халате, хотя явно моя ровесница».
Вечером, разобрав вещи, она устроилась отдохнуть с чашечкой чая и книгой, но посидеть не удалось. Дверной звонок разразился трелями и звонил, не переставая, пока Тамара Андреевна спешила к двери.
На площадке обнаружилась давешняя женщина, теперь еще более недовольная.
– Я не курю, – сразу произнесла Тамара Андреевна, причем как можно жестче, чтобы погасить ссору в зародыше.
Свекровь выкрикнула: «Будешь всю мою родню бесплатно лечить!»
Читайте также:
Свекровь выкрикнула: «Будешь всю мою родню бесплатно лечить!»
Та нахмурилась:
– А музыка грохочет! Люди отдыхают, между прочим, а эта шумит тут!
Тамара Андреевна не сразу поняла, что пренебрежительное «эта» относится к ней, а сообразив, рассердилась. Она действительно услышала музыку, та играла у кого-то в подъезде, но источник звука находился далеко.
– Это не я, у меня тихо. – отчеканила она. – Идите ругаться к тем, кто шумит, или вам страшно? Там, наверное, мужчины или наглые подростки, их боитесь, на мне решили сорвать злость?
Ее попытка смутить соседку провалилась, та напустилась на Тамару Андреевну, словно только и ждала возражений:
– Ты еще поспорь со мной! Я тут живу, как дом сдали, а ты понаехала и выделываешься! Думаешь, если моложе, то все можно?! Мне шестьдесят, я ветеран труда!
– Я тоже ветеран труда, и мне шестьдесят два, – спокойно ответила Тамара Андреевна. – А вам бы поработать над собой, выглядите и ведете себя, как старуха из анекдотов, самой не стыдно?
Высказавшись, она захлопнула дверь и не открыла, хотя соседка еще долго звонила, а потом стучала. На душе будто кошки скребли, Тамара Андреевна ненавидела ссориться с людьми, от этого у нее колотилось сердце, ей становилось тоскливо.
«Постараюсь избегать эту женщину, вот и все», – решила она.
Через пару недель Тамара Андреевна знала, что соседку зовут Нина Петровна и что скрыться от этой блюстительницы порядка невозможно. Та будто караулила у глазка и выходила в то же время, причем у нее всегда находились претензии. Нина Петровна по-прежнему подозревала Тамару Андреевну в курении, обвиняла в шуме, который больше не слышал никто в подъезде, а однажды даже предъявила новенькой претензии из-за брошенного у входа самоката.
– Какой самокат, вы сами себя слышите? – не выдержала Тамара Андреевна, чьи запасы дружелюбия стремительно иссякали. – По-вашему, я катаюсь на нем вот так, в юбке и на каблуках?
– Не ты, так твоя внучка, – проворчала Нина Петровна.
– Ей пять лет!
Редкие визиты внучки стали еще одним камнем преткновения между соседками. Тамара Андреевна иногда забирала ее к себе, чтобы сын с женой могли побыть одни и отдохнуть. Вместе с девочкой они читали книги, рисовали и смотрели мультики, в общем, предавались невинным занятиям, которые очень мешали Нине Петровне.
– Пусть твоя девчонка громко телевизор не включает, я до полуночи не могла уснуть, – высказала она однажды.
– Девочка спала уже в девять вечера, – возразила Тамара Андреевна.
«Что назло? Женится?» — неожиданный поворот в городской семье
Читайте также:
«Что назло? Женится?» — неожиданный поворот в городской семье
– Мне-то не ври! Вот пожалуюсь на тебя в опеку, что ты спать ребенку не даешь, они за тебя живо примутся!
В другой раз Нина Петровна привязалась к Тамаре Андреевне с внучкой, когда те возвращались с прогулки. Девочка весело скакала рядом с бабушкой и что-то оживленно рассказывала, когда над ней нависла мрачная соседка.
– Чего орешь? – грубо спросила она у примолкшего ребенка. – На улице орут только ненормальные дети, ты такая?
До этого момента Тамара Андреевна держалась, но сейчас словно красная пелена упала на глаза. Она оттеснила Нину Петровну от внучки, которая уже собралась плакать, и тихо, грозно предупредила:
– Еще раз сунешься к ребенку, я за себя не ручаюсь.
Нина Петровна заметно струхнула, но стоило Тамаре Андреевне отойти подальше, закричала в спину:
– Какая бабушка, такая и внучка! Обе вы ненормальные, жить мешаете честным людям!
– Нина Петровна? – переспросила старшая по подъезду, которой Тамара Андреевна пожаловалась на соседку. – Да, она трудная дама. Раньше еще ничего было, пока она работала, а как вышла на пенсию и осталась дома, начала к соседям приставать. Видимо, скучно ей, вот и придумывает себе развлечения.
– Делать-то что? – воскликнула Тамара Андреевна.
Старшая по подъезду пожала плечами:
– Ваши предшественники от нее просто сбежали.
«Так вот почему они поставили цену ниже рынка и торопились выехать», – осенило Тамару Андреевну. – «Я-то, глупая, еще радовалась такой удаче, квартира в хорошем месте и дешево. Что же мне теперь делать? Я не хочу съезжать, квартира мне всем нравится».
Решив, что худой мир лучше доброй ссоры, Тамара Андреевна первая пошла на примирение. Она испекла свой фирменный пирог с клубникой и отправилась мириться.
– Мы не с того начали, – улыбнулась она соседке, которая высунулась на площадку и недоверчиво ее оглядела. – Я вижу, вы женщина порядочная, я тоже, давайте жить мирно? Вот, это вам.
Нина Петровна приняла пирог и даже соизволила улыбнуться, проворчав:
Гололед и неожиданный подарок судьбы
Читайте также:
Гололед и неожиданный подарок судьбы
– Ладно уж.
«Вот все и решилось, причем так легко», – с облегчением подумала Тамара Андреевна.
На следующее утро, выходя из квартиры, она споткнулась о мусорный пакет, да еще наступила в вытекшую из него неприятно пахнущую лужицу.
Нина Петровна не стала отпираться:
– Да, это я поставила, чтобы ты на мусорку отнесла. Идти далеко, мне тяжело, а ты вон какая ногастая, не переломишься, если сгоняешь.
– Нина Петровна, я думала, мы с вами решили жить мирно, – ответила Тамара Андреевна.
– Думаешь, пирог притащила и подкупила меня? Я не продаюсь, а пирог твой даже собакам давать жалко!
