Марина стояла у раковины с тарелками, которые давно уже должны были быть вымыты, но она так и не могла отвести взгляд от зеркала над маленькой тумбочкой. В отражении она видела усталое лицо, чуть осунувшееся после пережитой бессонной ночи. Сын, Илья, вчера вечером сказал то, чего она никогда не ожидала услышать: «Мама, не приходи на мою свадьбу. Ты выглядишь как бомжиха, я не хочу позора».
Внутри всё горело от обиды и боли. Но Марина стиснула зубы и прошептала: «Нет, сынок, я всё равно приду…»
За несколько недель до этого разговора она, напротив, с гордостью смотрела, как Илья примеряет новый костюм в дорогом магазине. Сын держал осанку, улыбался своему отражению в зеркале и говорил: «Мам, это классно, да?» Она радовалась за него: он выбрал себе невесту — умную, красивую девушку по имени Саша, и готовился к свадьбе. Но в тот день он вдруг упомянул, что для «общего антуража» лучше, чтобы она, Марина, не высовывалась слишком близко к гостям.
— Зачем ты так? — спросила она, не понимая, откуда в нём такая холодность.
— Я просто не хочу, чтобы всё выглядело… некрасиво. Ты сама посмотри на себя, — ответил он.
И хотя он пытался смягчить фразы, суть была ясна: сын стыдится её бедности.
Когда в последнюю неделю перед свадьбой Илья пришёл забрать костюм из ателье, где укорачивали рукава, Марина решила уточнить детали церемонии, но Илья перебил её:
— Послушай, мама, давай так: если придёшь, то стой в сторонке. Не нужно садиться за главный стол — пусть там будут родители Саши, а ты… ну, лучше будь незаметна.
— Да как же так, Илья? — в её голосе прозвучало отчаяние. — Я ведь твоя мать.
— Ты выглядишь бедно, мне стыдно, — вырвалось у него. — Саша из приличной семьи, они все образованные, а ты… была зэчкой. Прости, но я не хочу разговоров.
Марина слушала, словно получала пощёчину. Она не могла поверить, что сын, ради которого она жила, может так в упор не видеть её чувств.
— Но я и впрямь выйду в простом платье, без изысков… — попыталась она.
— Лучше не приходи, — отрезал он и, бросив костюм в багажник машины, уехал.
Марина осталась стоять на пороге с клокочущим комом в горле. «Неужели он настолько стыдится меня?» Она никак не могла избавиться от острой боли в груди.
В ту ночь она почти не спала, вспоминая свою жизнь. Родилась в детдоме, родителей не знала. Детство в казённом учреждении научило её не верить никому, но при этом бороться за выживание. Там она часто сталкивалась с несправедливостью: воспитатели подчас были равнодушны, а более старшие ребята могли издеваться над младшими. Но в восемнадцать наступало «освобождение» — выпуск. Многим было куда пойти, но не ей: у неё не было жилья, никто не встречал её у дверей детдома.
Марина сама нашла работу официанткой в небольшом кафе, снимала комнатушку на окраине. Трудилась, откладывала — верила, что сможет обустроиться, хотя бы выучиться на какие-нибудь курсы. И всё шло худо-бедно, пока она не встретила одного человека, который перевернул её жизнь…
Максим появился в её жизни почти случайно. Она пролила на его рубашку сок в том самом кафе, где работала официанткой. Марина покраснела, извиняясь, готовая услышать грубость, но Максим лишь улыбнулся:
— Да пустяки, сейчас вытру.
Он оказался неожиданно вежливым и… заинтересованным. Попросил телефон Марины, чтобы «связаться и уточнить, всё ли в порядке», но вскоре начал заходить в кафе всё чаще. Стал дарить ей цветы, подвозить домой. Она, привыкшая к жёсткой реальности, вдруг ощутила, что рядом — человек, который искренне хочет заботиться о ней.
Они начали встречаться, и Максим уверял, что «неважно, откуда ты, главное — какой ты человек». Но постепенно Марина заметила, что у него есть обеспеченная семья, которая смотрит на неё свысока. Отец Максима, Николай Борисович, да и мама, Евгения Ивановна, стали противиться тому, что их сын связывает жизнь с «девчонкой из детдома без рода-племени».
— Я за границу уеду, — говорил ей Максим. — Поработаю там пару лет, потом вернусь, и мы поженимся. Пусть родители успокоятся.
Но за несколько месяцев до его отъезда к Марине начали приходить угрозы и оскорбления. Некие родственники Максима или знакомые семьи пытались «выдавить» её из отношений. Она держалась, надеясь, что главное — любовь, а остальное не важно.
Был даже момент, когда сосед по квартире предложил Марине деньги взамен на то, чтобы она «подтвердила» некие лживые обвинения в адрес Максима. То ли это была какая-то подстава, затеянная семьёй Максима, чтобы разрушить их отношения. Но Марина всё отвергла, не понимала, почему все ополчились против неё, и не стала рассказывать жениху, чтобы не омрачать его отъезд.
Николай Борисович пошёл ва-банк: в последний раз перед отъездом Максима он вызвал Марину на разговор и потребовал: «Брось моего сына, иначе пожалеешь». Марина не согласилась — слишком сильно любила Максима.
