— Я это больше терпеть не собираюсь! — голос Алексея, резкий и надломленный, разлетелся по комнате. Он стоял, сжимая телефон в руке, словно ждал, что еще кто-то вступит в разговор. — Мама права. Сын не мой. Это любому видно!
Ольга, прижав ребенка к груди, старалась говорить спокойно, хотя от напряжения побелели пальцы.
— Ты слышишь себя? Ты всерьез веришь в эту чушь? Мы же семья…
— Семья? — он почти рассмеялся, но в голосе звучало больше горечи, чем насмешки. — Скажи, зачем мне тогда тесты? Зачем всё это? Ты ведь знаешь, что я прав.
Она открыла рот, но вместо слов в воздухе повис тяжелый вдох. Алексей бросил взгляд на кроватку, стоящую у стены. Взгляд — как через стекло: отрешённый, холодный.
— Завтра же подаю на развод. — Его голос снова звенел уверенностью, но руки дрожали. — И не вздумай звонить мне.
Дверь хлопнула. Ольга вздрогнула, но не побежала за ним. Вместо этого она обняла ребёнка крепче, вслушиваясь в гулкое эхо шагов.
***
Семь лет назад, когда вечерний Петербург горел золотыми бликами мостов, Ольга впервые заметила Алексея. Он стоял у бара, казалось, совсем не подходящий к шумной компании, в которую его, вероятно, затащили силой. Высокий, немного угловатый, он вертел в руках стакан с водой, будто не знал, что с ним делать. Тогда он показался ей странным, но в этом и было что-то цепляющее. Она решилась подойти первой.
— Ты обычно так проводишь вечера? — Ольга подняла бровь, улыбаясь, но не слишком ярко, чтобы не спугнуть его.
— Что? — Алексей отвёл взгляд. — А, ну… да нет, это друзья. У них тут какой-то повод.
— А у тебя, похоже, нет, — заметила она, глядя, как он снова крутит стакан. — И всё-таки ты здесь.
Этот короткий разговор положил начало их истории. Алексей работал инженером на оборонном заводе. Скромный, немного замкнутый, он жил по расписанию, строго придерживаясь правил. Ольга, напротив, была лёгкой на подъём, работала в небольшом рекламном агентстве, где всё менялось каждую неделю. Они были настолько разными, что, казалось, их совместное будущее — случайность. Но они полюбили друг друга. Или, как иногда шутила Ольга, «не справились с влюблённостью».
После свадьбы жизнь закрутилась быстрее. Алексей настоял, чтобы они съехали из съёмной квартиры и взяли ипотеку. Квартиру выбрали в Купчино — недалеко от работы Алексея и в пределах бюджета. Ольге идея не нравилась: слишком уж мрачно смотрелись панельные дома, но она уступила.
Свекровь появилась в их жизни ещё до переезда. Светлана Николаевна — энергичная женщина лет пятидесяти пяти — любила давать советы. Иногда полезные, чаще — нет. Она передвигалась с деликатностью урагана, предлагая своё видение всего: от планировки квартиры до того, как правильно складывать полотенца.
— У вас всё как-то неорганизованно, — вздыхала она, оглядываясь. — Вот я всегда говорила: главное — порядок. Лёшенька, ты же знаешь, как это важно.
Алексей, привыкший к её указаниям с детства, лишь кивал. Ольга терпела, но внутри нарастало раздражение. Первые разногласия в семье начались именно тогда.
Когда Ольга забеременела, Светлана Николаевна объявила, что будет помогать невестке. Помощь обернулась постоянными визитами. Чаще всего она появлялась без звонка, приносила суп или пироги, выговаривая Ольге, что та жалуется, что слишком устаёт.
— Это же неправильно. Женщина должна всё успевать, иначе зачем она вообще? — говорила она, стоя в дверях кухни.
Ольга молча сжимала зубы, но однажды сорвалась.
— А вы не думали, что ваше вмешательство не всегда помогает? — спросила она прямо.
Алексей встал между ними, стараясь сгладить конфликт. Однако после этого случая отношения со свекровью окончательно испортились. Светлана Николаевна начала действовать из тени: намекала Алексею, что Ольга «не справляется» и что он «должен подумать о ребёнке».
Когда родился Артём, Алексей какое-то время был счастлив. Но напряжение не исчезло. Мать всё чаще нашёптывала ему, что сын «совсем на него не похож». Алексей не слушал, пока однажды не увидел фотографии младенца у Ольги на столе. «Вылитый твой коллега из отдела», — мелькнуло в его голове.
Он постарался выбросить эту мысль, но отравленные слова матери сделали своё дело. Сомнения начали подтачивать всё: доверие, спокойствие, даже любовь.
Утро было промозглым, как часто бывает в Петербурге. Ольга решила действовать, не дожидаясь, пока Алексей придёт в себя. Она взяла коляску с Артёмом и отправилась к Светлане Николаевне. Подъезд старого дома, как всегда, пах сыростью, а на лестничной клетке слышался гул телевизора из соседней квартиры.
Светлана Николаевна открыла дверь, слегка прищурившись, будто не сразу поняла, кто стоит перед ней.
— О, а ты тут зачем? — Голос её был натянутым, как будто визит Ольги стал нежеланным, но ожидаемым событием. — Алексея у меня нет.
— Я не к нему, а к вам, — холодно ответила Ольга. — Нам нужно поговорить.
Свекровь отошла в сторону, давая пройти, однако Ольга отказалась — в этой квартире она чувствовала себя ужасно неуютно. Поставила коляску у стены, убедилась, что Артём спит, и повернулась к хозяйке дома.
— Я ненадолго. Вы сказали Алексею, что Артём — не его сын, верно? — Ольга не пыталась смягчить голос. — На чём основаны эти обвинения?
Светлана Николаевна всплеснула руками, словно удивляясь.
— Я ничего не утверждала. Просто… Лёша сам заметил. Да и соседи говорили: «Не похож мальчик на отца». Я ведь просто хочу, чтобы он не наделал ошибок.
— Ошибок? — Ольга сжала кулаки, но старалась говорить ровно. — Какие ошибки? Вы когда-нибудь думали, что своими словами вы ломаете нашу семью?
— Я защищаю сына, — резко отозвалась свекровь, расправив плечи. — Знаешь, Оля, женщины вроде тебя думают только о себе. Ты всегда была слишком независимой. И вообще, мы ведь не знаем, где ты была до Лёши. А теперь ребёнок — и вдруг он не его?
Ольга замерла, чувствуя, как её захлёстывает волна гнева.
