Я без сил опустилась на диван. Внутри всё клокотало от ярости и боли. Нет, ну каков подлец, а? Ладно, сам повёл себя как последний козёл. Изменил, предал, растоптал мои чувства. Но нет, ему ещё и квартиру подавай! И ведь почти убедил меня, будто я неблагодарная истеричка. Будто не любила его всем сердцем, не берегла наш брак…
Хотя кого я обманываю — брак наш дал трещину уже давно. С того самого момента, как Кирилл вдруг воспылал идеей переоформить квартиру на двоих. Мол, нечего мне, его единственной и неповторимой, беспокоиться о таких мелочах. Муж — это навсегда, зачем нам эти формальности?
Но я почему-то не спешила. То ссылалась на нехватку времени, то придумывала иные поводы для проволочек. А в глубине души понимала — что-то не так. Что-то неправильно в этом его желании получить на блюдечке готовенькое, то, во что сам и гроша не вложил.
И ведь как в воду глядела! Вот оно, истинное лицо моего суженого-ряженого. Удобная жена с удобной квартиркой. А как дошло до принципиального разговора — так сразу всю любовь как ветром сдуло. Одни требования и упрёки.
Невольно в голове всплыла наша последняя ссора. Та, с которой, собственно, всё и началось. Кирилл тогда заявился домой заполночь, сильно навеселе. Гордо сообщил, что сидели с ребятами, отмечали чей-то день рождения. Вот только рубашка его отчётливо пахла женскими духами. И на шее темнел засос, который точно оставила не я.
Тогда-то моё терпение и лопнуло. Устроила мужу форменный допрос с пристрастием. И знаете что? Он даже не стал отпираться! Заявил, как ни в чём не бывало: «Ну да, была там одна бикса, клеилась. Я что, виноват, что нравлюсь женщинам? Можно подумать, ты мне тут образец верности!»
Это было настолько больно и несправедливо, что у меня потемнело в глазах. Да как он смеет?! Как у него язык поворачивается обвинять меня в неверности — меня, никогда не дававшей и повода усомниться в своих чувствах?! Да я ему три года своей жизни отдала, лучшие годы!
В тот вечер мы впервые заговорили о разводе. Точнее, я заговорила — сквозь слезы и проклятия. А Кирилл только посмеивался, мол, руки коротки. Квартира-то, дескать, теперь всё равно общая. Никуда ты, милая, не денешься!
Боже, какой же я была дурой… Верила, надеялась. Думала — одумается, пересмотрит своё поведение. Не может же он всерьёз считать себя правым! А вот, выходит, ещё как может…
«Ничего, — мстительно думала я, утирая слезы. — Ничего, Кирюша, ты ещё попляшешь. Подавишься ты моей квартирой. Останешься с носом, как миленький!»
Вдруг в дверь позвонили. Я вздрогнула, приходя в себя. Кого это ещё принесло на ночь глядя? Неужели Кирилл вернулся?
Не глядя в глазок, я резко распахнула дверь — и остолбенела. На пороге стояла Юлька, моя лучшая подруга. Та самая, что не далее как позавчера клялась в вечной дружбе и обещала поддержку.
— Привет, — неуверенно улыбнулась она. — Ты это… Извини, что так поздно. Я тут это… Поговорить хотела.
В её голосе было столько вины и неловкости, что у меня против воли ёкнуло сердце. Что-то случилось, это точно. Но что?
— Юль, что стряслось? — нахмурилась я, пропуская подругу в квартиру. — На тебе лица нет. Говори уже, не томи!
Юлька прошмыгнула на кухню, тяжело опустилась на стул. Подняла на меня несчастные глаза, полные слёз.
— Ленка, ты только не убивай меня сразу, ладно? — прошептала она. — Клянусь, я не хотела. Оно само как-то вышло…
У меня похолодело внутри от нехорошего предчувствия. Само вышло? Что вышло-то?!
— Юль, ты меня пугаешь, — собственный голос показался мне чужим, неестественно ровным. — Говори уже, не тяни резину.
Юлька судорожно вздохнула. Зажмурилась, будто перед прыжком в ледяную воду.
— Мы с Кириллом той ночью были вместе, — скороговоркой выпалила она. — Ой, Лен, не смотри ты так! Я правда не хотела! Просто он сам позвонил, предложил встретиться. Ну, типа как друзья, посидеть, поболтать. Я и повелась, дура…
Дальше я уже не слушала. В ушах стоял звон, перед глазами всё плыло. В голове билась единственная мысль: «Не может быть. Только не это. Только не с Юлькой!»
Лучшая подруга. И любимый муж. Предали, не задумываясь. Растоптали, выбросили на помойку всё самое светлое, всё самое дорогое…
Гнев накатывал удушливой волной. Хотелось кричать, крушить, бить посуду. Вцепиться Юльке в волосы, швырнуть её об стену. Но я только стиснула зубы, до боли впиваясь ногтями в ладони.
— Вон, — процедила еле слышно. — Вон отсюда, и чтоб духу твоего здесь больше не было. Подруга называется…
Юлька вскочила, опрокинув стул. Залепетала, давясь слезами:
— Лен, прости, умоляю! Я правда не нарочно! И вообще, это всё Кирилл! Он сам полез, клянусь! Сказал — у вас всё равно конец, ты с ним разводишься… Типа, ему уже всё можно…
— А ты и рада стараться, да?! — взвилась я. — Конечно, чего там — раз подруга бросает мужа, надо утешить бедняжку! Сама-то веришь в эту чушь? Нет, всё, хватит. Убирайся, и чтоб я тебя больше не видела!
Юлька всхлипнула, кинулась прочь из кухни. Хлопнула дверь. Повисла звенящая, страшная тишина.
Я медленно опустилась на стул. Уронила голову на руки, застонала сквозь зубы. Боже мой, за что? За какие грехи мне всё это? И ведь поделать ничего нельзя — не вернуть, не исправить…
Предательство лучшей подруги оказалось даже больнее, чем измена мужа. От него-то я, по крайней мере, знала чего ожидать. А вот от Юльки… Сколько раз она клялась, что никогда не бросит, поддержит в любой ситуации! И вот, пожалуйста — не прошло и полугода.
Ладно, Кирилл. С ним всё ясно. Он теперь — персона нон-грата, человек из прошлой жизни. Отболит и забудется. А как быть с Юлькой? Простить? Сделать вид, что ничего не было?
Нет уж. Увольте. И дело даже не в её предательстве. А в том, КАК она это сделала. Переспать с мужем подруги — и прийти просить прощения? Серьезно?! Да о чём тут вообще можно говорить!
— Ладно. Проехали, — процедила я сквозь зубы, решительно поднимаясь из-за стола. — Все вы, оказывается, одного поля ягоды. Только и ждёте, когда можно будет урвать кусок пожирнее. Была я вам подругой, была женой — да только кому это интересно? Своя рубашка, она к телу ближе…
Я горько усмехнулась, чувствуя, как губы кривятся в презрительной усмешке. Что ж, по крайней мере, ситуация прояснилась. Кирилл, Юлька — все они оказались никчёмными предателями. Что один, что вторая — только и думали, как бы нагадить исподтишка.
— Ну и чёрт с вами, — решительно произнесла я в пустоту, сама удивляясь своему спокойствию. — Катитесь ко всем чертям. Ни в ком из вас я, оказывается, и не нуждалась.
Мозг лихорадочно заработал, просчитывая варианты. Квартира моя — это главное. На этот счёт можно не беспокоиться. Даже если Кирилл решит качать права — закон на моей стороне. Ни копейки он тут не получит.
С Юлькой, правда, сложнее. Не станешь же рассылать сообщения общим знакомым: так, мол, и так, имейте в виду — подруга из себя аморалку строит. Придётся действовать тоньше.
Хотя, с другой стороны… А надо ли вообще что-то делать? Может, ну их всех к лешему? Начать жизнь заново, в другом городе. Без бывших, без ложных друзей. Самой по себе, в гордом одиночестве.
Внезапно меня осенило. Так вот же он, выход! У меня как раз на работе предлагали повышение с переездом. В другой филиал, в Питер. Начальство уже намекало, что будет рада видеть на позиции старшего менеджера. Почему бы и нет? Новые горизонты, новые перспективы. Глядишь, и личная жизнь наладится — вдали от прежних обид и разочарований. В конце концов, не могут же все мужики быть сволочами. Должен же и на мою долю приличный экземпляр когда-нибудь выпасть!
Энтузиазм и предвкушение новой жизни неудержимо нарастали. Я заметалась по квартире, на ходу прикидывая, что и как нужно организовать. Так, квартиру сдам. На первое время снимать буду, а там, глядишь, и на собственную жилплощадь накоплю. Вещи особо не нужны — только самое необходимое. Остальное распродам, раздам.
Мысль о Питере казалась всё более привлекательной. В конце концов, почему бы и нет? Кто сказал, что нужно всю жизнь просидеть в одном городе? Перемены — это всегда к лучшему. Тем более, когда на то есть веские основания.
В висках стучало, щёки горели. Словно открылось второе дыхание. Будто не было всех этих лет бесплодных попыток построить семью, годов борьбы за чужую любовь. Я чувствовала — вот оно. Мой шанс начать всё заново.
И пусть катятся к чёрту все, кто пытался встать на моём пути. Кирилл, Юлька, свекровь со своими вечными придирками. Я вырвусь из этого болота, из этого замкнутого круга. Стану лучшей версией себя. А там — кто знает? Может и Мистер Совершенство поджидает меня где-нибудь на невских берегах…
Скоропалительность принятого решения ничуть не смущала. Я нутром чуяла — это мой шанс. Мой единственный и неповторимый шанс вырваться из порочного круга.
Вырваться — и не оглядываться больше. Незачем. В прошлом остались все мои ошибки, обиды и разочарования. А впереди ждёт большая, полная приключений жизнь. Достойная меня. Пусть и не такая, как я мечтала когда-то.
Следующие дни пролетели в суматохе. Я оформляла документы, договаривалась о переводе. С Кириллом всё прошло на удивление гладко. То ли он сам понял, что затея с квартирой не выгорит, то ли моё решительное: «Можешь подавать на раздел, флаг в руки! Только учти, по закону тебе тут ничего не светит», — возымело действие. В любом случае, препятствовать моему отъезду он не стал. Да и бог с ним. Скатертью дорога.
С Юлькой пришлось помучиться. Подруга всё порывалась встретиться, умоляла о прощении. Сыпала сбивчивыми сообщениями, клялась, что ничего не было, просто поцелуй по пьяни. В конце концов я не выдержала — и выдала ей в лоб, как обстоит ситуация. И про Кирилла, и про подслушанный разговор. Юлька сникла, принялась оправдываться. Но мне было уже всё равно. Единожды предавший — предаст и во второй раз. Урок усвоен, пора двигаться дальше.
За день до отъезда я обошла квартиру, прощаясь. Занавески из нашей с Кириллом спальни. Сервиз, подаренный на свадьбу. Любимое кресло, в котором я так любила читать по вечерам. Всё это больше не имело значения. Вернее, имело — но совсем другое. Как символы ушедшей эпохи, завершённой главы.
